STANTSIA art venue

Копилка признаний таланта компании «Диалог Данс» пополнилась еще одним экспонатом. Им стала национальная театральная премия «Золотая Маска». Для коллектива третья по счету. Своими впечатлениями, переживаниями о проекте поделилась исполнительница главной и единственной роли спектакля the_Marusya Маруся Сокольникова.

И ВСЕ-ТАКИ ЭТО СУДЬБА

– Маруся, поздравляем вас с этим большим событием. Путь к награде был долгим и непростым. Скажите, что вы чувствовали, когда получали «Золотую маску»?

-Мы были номинированы в двух категориях «Лучший спектакль современного танца» и «Лучшая женская роль в современном танце, балете». И когда в самом начале награждения прозвучали эти номинации без упоминания наших имен, я подумала: «Значит, не судьба». Но какого-то большого разочарования не было. Даже наоборот, было ощущение, что с плеч свалился груз ответственности, который незримо висел на мне с 1 ноября (когда пришла информация о номинации). И я уже просто получала удовольствие от самого присутствия на таком значимом мероприятии. Ничто не предвещало неожиданностей. И вдруг со сцены звучит название нашего спектакля – «the_Маруся». Помню, что несколько мгновений я пребывала в полном замешательстве (смеется).

– Как родилась идея постановки?

— Два года назад мы проводили фестиваль «Диверсия» и хореограф Александр Андрияшкин, большой друг нашей компании, в шутку предложил сделать перформанс с моим участием. Я также в шутку его поддержала. Но через какое-то время начался уже совершенно серьезный разговор об этом. Из шутки идея переросла в реальный эксперимент. Сначала, конечно, никакой спектакль не планировался. Мы собирались сделать какую-то небольшую исследовательскую работу, посмотреть на жизнь современного искусства глазами менеджера. Весной 2015 года сделали первую лабораторию, и я погрузилась совершенно новый для себя процесс. Занятий было много, в буквальном смысле с утра до вечера. Изначально у нас не было никакого сценария. Только мысли постановщика, как он видит воплощение этой истории. Я же тогда довольно смутно все это себе представляла. Это сейчас я спокойно выхожу на сцену. Но изначально мне это давалось чрезвычайно сложно – боялась. Мне стоило больших трудов преодолеть свой страх сцены.

— Как вообще рождаются подобные проекты?

— Сначала делается лаборатория, набирается исследовательский материал. Потом из него, как их пластилина, что-то создается. Этот процесс не похож на постановку классической пьесы, где есть сценарий. Тут все отталкивалось от личности, пространства, площадки. Поэтому спектакль the Marusya очень личный, он в большей степени про меня…но через меня показывается образ человека, который остается за кулисами, когда артисты выходят на сцену. Глядя на красивых артистов на сцене, мало кто думает о технике, который целую ночь монтировал световое оформление спектакля. Или о том, что менеджер «бился головой о стену» и ругался с дизайнером, чтобы напечатать красивые афиши…

ДРУГАЯ СТОРОНА ИСКУССТВА

— Скажите, а это единственная такая история о pr-менеджере или администраторе современного театра?

— В мировом масштабе, конечно, существуют подобные постановки. Есть очень известный хореограф Жером Бель, у него был похожий проект. Это соло-спектакль одной балерины. То есть схож сам метод, замысел произведения. Но вот чтобы выходил на сцену именно менеджер, и на его целой истории строился целый спектакль, я не знаю. По крайней мере, в России такого нет.

— Насколько полно спектакль раскрывает широкому зрителю процесс работы менеджера, который остается за кадром?

— Думаю, вполне. Ведь мы получали обратную связь от людей, которые занимаются похожей работой. Может быть, даже и не связанной с искусством… но они приходят к нам и говорят: «Это про меня». Сначала мне казалось – ну, кому может быть интересен этот спектакль, если человек меня не знает? Но после премьеры ко мне подходили люди и говорили: «Классный спектакль! Жаль, что его больше нигде нельзя будет показать, кроме как на СТАНЦИИ. А буквально через месяц мы повезли его в Петербург, и там его приняли очень тепло, с большим интересом, несмотря на то, что зрители понятия не имели, что такое СТАНЦИЯ и кто такая я. Так, через нашу жизнь, наши реалии мы показали аудитории что-то большее.

— А что-то большее — это что?

— Глазами pr-менеджера, человека, который находится внутри процесса, мы показываем другую сторону современного танца, современного искусства. Но в этой основной сюжетной линии есть много дополнительных историй. Допустим, о том, как важно совершать маленькие подвиги, скажем, для меня, даже, когда количество представлений уже перевалило за второй десяток, каждый новый выход на сцену – это все равно некое преодоление.

НЕ МОЯ КАЛЬКА

— Ваша героиня – это вы или все-таки некий собирательный образ?

— Трудно сказать. Видите ли, спектакль называется the Marusya а не просто Маруся. Предполагается, что это некий объект. Ведь нельзя же оставаться полностью собой на сцене. Это как бы художественное переосмысление меня.

-Ваша речь на сцене – это импровизация или заученный текст? Складывается такое ощущение, что вы говорите от себя, от сердца…

— Никакой импровизации нет! У нас всё выверено. Это ведь не просто я выхожу на сцену и рассказываю какой-то стендап. Это именно спектакль. Он структурирован, имеет свою логику. Режиссерские задачи каждый раз углубляются и даже иногда меняются, потому что меняются обстоятельства. И мы уже по-другому смотрим на вещи. И, когда я произношу текст, я помню эти задачи и стараюсь их выполнять.

— За время работы над спектаклем вы почувствовали себя актрисой?

— Впервые это слово по отношению ко мне прозвучало во время репетиции. Режиссер спросил: «А где у нас актриса стоит?» И вдруг я поняла, что это говорят про меня. Это было очень непривычно и необычно: «Как это так, и про меня? Я – актриса?» (смеется) Но, да технически человек, который выходит на сцену, становится актером. А внутренне я еще не до конца приняла этот факт. Мне кажется, что полноценно я смогу себя почувствовать в этой ипостаси, когда случится такой спектакль, когда я на 100% выполню все задачи, которые передо мной ставит режиссер, и полностью буду собой довольна. Сейчас я еще только иду к этому.

МНЕ ЕСТЬ, ЧЕМ ПОДЕЛИТЬСЯ

— Поделитесь с теми, кто не видел ваш спектакль – о чем вы рассказываете со сцены?

— Мы обыгрываем многие штампы, существующие в современном искусстве. И то, как люди их воспринимают. Например, понятный, пожалуй, каждому посетителю театра момент, когда кто-то из зрителей говорит во время спектакля по мобильному. Он думает, что этого никто не замечает, однако весь зал его не просто слышит, но и вполне определенным образом реагирует. И да, это выглядит порой смешно. Вообще, в спектакле очень много юмора. Но мы шутим по-доброму. А еще у нас есть толстая папка, в которой собраны все интервью со мной. Мы их обработали, «причесали», отобрали самые яркие моменты – сняли сливки (улыбается). И всё равно осталась еще куча неиспользованной фактуры, которой с лихвой хватит на целый сериал.

— С кем вы разделили свой успех?

— В нашей компании это третья «Золотая маска». И я счастлива, что причастна к её получению. Но это не только моя заслуга. В процесс было вовлечено огромное количество людей – все наши артисты, помогавшие мне, когда мы делали спектакль. Это была командная работа. Кто-то помогал записывать аудио моего голоса для постановки, кто-то свет… Иван Естегнеев и Евгений Кулагин (руководители «Диалог Данс» — прим.авт), которые стали продюсерами этого проекта. «Золотая маска» — она не моя, она наша! Я эту радость честно делю вместе со всеми. Это огромный коллективный труд.

— Эта премия – очень высокий уровень. Повлияет ли она на вашу жизнь? Может, вы перестанете быть менеджером, и станете актрисой?

— Ну, во-первых, жизнь спектакля еще далеко не закончена. Там еще очень много есть, над чем работать. У нас планы по его показу в Костроме, Москве, на других площадках. Во-вторых, хоть вся наша команда и рада моему проявлению себя в новом качестве, но, тем не менее, все они желают, чтобы я по-прежнему оставалась менеджером нашего коллектива (улыбается). Мне кажется, я неплохо справляюсь со своей работой. И тем не менее! Уже более года (а именно столько прошло после премьеры спектакля) мне удается совмещать свои непосредственные обязанности и творчество. Вряд ли после такого опыта я смогу остаться просто менеджером. Даже если наш проект прекратит свое существование. Я очень хочу иметь личное отношение к творческому процессу. Причем, совершенно не обязательно, как актриса. Я с удовольствием бы попробовала себя в качестве создателя какого-то проекта…Но, это всё потом. Сегодня, сейчас я бы очень хотела, чтобы люди пришли на спектакль the Marusya не потому, что он получил “Золотую маску», а потому, что в нём каждый зритель сможет найти что-то очень личное для себя. Я чувствую, что мне, всем нам, есть чем поделиться со зрителем.

Михаил Карепов для газеты «АиФ –Кострома»