В «Потерянном рае» «Диалог Данс» решил взлететь выше собственного «Mirliflor». Выше, казалось бы, некуда: именно таким составом – наши Евгений Кулагин, Иван Естегнеев, Мария Качалкова и Татьяна Караванова на площадке, бельгийка Карин Понтьес во главе – ровно четыре года назад они сделали «Mirliflor» лучшим на «Золотой Маске». Но нынешней зимой эти пятеро задумали взлететь ещё выше. Буквально – взлететь: две качели в премьерном «Потерянном рае» взмывают под самый «станционный» потолок. На одну из них корреспондент «СП-ДО» Дарья ШАНИНА поначалу даже решила водрузиться, но вовремя одумалась: всё-таки писать об арт-площадке СТАНЦИЯ журналисту пристало гораздо больше, чем над арт-площадкой парить.
Говорит и показывает Понтьес. Значит, показ будет стильным, а разговор – предметным: предмет, единственный неодушевлённый на площадке, в танцспектаклях экстравагантной Карин рассказывает ничуть не меньше, чем четыре душевных танцовщика. В «Mirliflor» стол, как королевский трон, возносил под самый потолок и вжимал в пол, как могильная плита, – пять лет назад «Диалог Данс» танцевал о такой разной и – целой жизни. Теперь танцует только о жизненном истоке, но без вариантов счастливом: «Потерянный рай», на поиски которого квартету исполнителей отведён ровно час, не что иное, как детство. И добраться до него каждому под силу, даже тому, чьи свечи уже не помещаются на именинном торте. Суметь бы только на качели вскочить.
Свой второй костромской спектакль Понтьес именно с «возможно всё» и начинает: безволосый-тостопопый (первая мысль: что жизнь с человеком сделала!) отчаянно штурмует качели. Сначала, с трудом заворачивая пухлую ножку, пытается «передом», потом пробует «задом», но всё настолько зря, что от отчаяния всхлипывает даже гитара (музыка свежего сочинения Давида Монсо). И вдруг – получилось. В секунду, завоёвывая качели, персонаж Евгения Кулагина из неудачника в годах превращается в маленького победителя. В карапуза, совершившего первый в жизни подвиг. Во всемогущего малыша. Кулагина хореограф Карин Понтьес вообще назначает главным по чудесам: драматический актёр, он мастерски отыгрывает возвращение в детство. И, раскачиваясь на качелях, раскачивает остальных – чтобы тоже «поддали» детскости. Чтобы «райская» игра началась.
Играют здесь все – и все пятьдесят минут. Играют, как на детской площадке, держась за руки и руками «кусаясь», настороженно ползая и безбашенно кувыркаясь. И ещё, как на сценической площадке, играют: детство – как состояние души – в спектакле сделано добротно-театрально. Перемещаясь в black box, два мальчика и две девочки будто бы где-то не здесь находятся (всеобщее отстранение в «Потерянном рае» именно сыграно). Только потом становится понятно: «не здесь» – это в себе. В собственном внутреннем мире, настолько занятном, что заниматься внешним миром в принципе нет никакой потребности. А значит, чихать они хотели на окружающее и окружающих. Точнее, не чихать – танцевать.
Карин Понтьес, как и пять лет назад, сегодня «вытанцовывает» историю не о внешнем, а о внутреннем. О ребёнке, который когда-то был и однажды погиб внутри каждого из нас. Которому не страшно на глазах у целого зала заламывать руки за голову и и чуть не до подбородка вскидывать колени (Иван Естегнеев, танцуя партию «крутого пацана», отдаётся своей фирменной пластике: как у юнца, у него, кажется, вообще нет ни костей, ни хрящей – сплошная эластичная мышца). Которому не зазорно при всех изобразить стул и позволить на себя сесть (Мария Качалкова и Татьяна Караванова балуются так). Которому не стыдно на виду у других крепко обнять, если вдруг очень захотелось, кого-то крайне дорогого и нужного. Которому даровано самое главное богатство на земле – независимость. «Потерянный рай» в исполнении «Диалог Данс» – это возвращение в детство, которое и есть свобода.
Свободный от комплексов, карапуз Евгения Кулагина тяжело-неуклюже подпрыгивает: ему очень хочется бодро пружинить и невесомо парить. Свободный от «а что другие подумают?», «энерджайзер» Ивана Естегнеева провокационно виляет попой, фантастически извивается змеёй и сумасшедше вертится юлой. Свободные от обычной женской нервности, героини Марии Качалковой и Татьяны Каравановой философски вглядываются в мальчиков и без возражений покоряются им. Свободные от всего, эти четверо детей в пространстве «Потерянного рая» связаны только одним – совсем недетской симпатией друг к другу. В мире, освободившемся от любых предрассудков, освободить своих героев от любви Карин Понтьес всё-таки не решается. Пожалуй, потому, что каждый ребёнок на земле начинается с любви.
Впрочем, в раю она, конечно, особенная, а потому череда нежных объятий, почти вжиманий друг в друга, тёплых прикосновений и тычков, мягких пожатий и трепетных поглаживаний в очередной премьере «Диалог Данс» завершается одним большим общим объятием. Спиной к спине, рукой к руке, головой к голове четверо сидят в самом сердце танцевального пространства – и любовный квадрат внезапно превращается в круг любви. Любви в её библейском понимании. И взмывающая вдруг прямо над зрителями вторая качель своим появлением именно к такой любви и призывает. Садись, мол, раскачивайся – и отправляйся в детство. Там свободно, там любовь.
Текст: Дарья Шанина для «СП-ДО»
Январь 2015
Рубрика: диалог данс and tagged танец, театр. Bookmark the permalink. Both comments and trackbacks are currently closed.
Генеральный партнер
В «Потерянном рае» «Диалог Данс» решил взлететь выше собственного «Mirliflor»
Статья «А мне летать охота»
В «Потерянном рае» «Диалог Данс» решил взлететь выше собственного «Mirliflor». Выше, казалось бы, некуда: именно таким составом – наши Евгений Кулагин, Иван Естегнеев, Мария Качалкова и Татьяна Караванова на площадке, бельгийка Карин Понтьес во главе – ровно четыре года назад они сделали «Mirliflor» лучшим на «Золотой Маске». Но нынешней зимой эти пятеро задумали взлететь ещё выше. Буквально – взлететь: две качели в премьерном «Потерянном рае» взмывают под самый «станционный» потолок. На одну из них корреспондент «СП-ДО» Дарья ШАНИНА поначалу даже решила водрузиться, но вовремя одумалась: всё-таки писать об арт-площадке СТАНЦИЯ журналисту пристало гораздо больше, чем над арт-площадкой парить.
Говорит и показывает Понтьес. Значит, показ будет стильным, а разговор – предметным: предмет, единственный неодушевлённый на площадке, в танцспектаклях экстравагантной Карин рассказывает ничуть не меньше, чем четыре душевных танцовщика. В «Mirliflor» стол, как королевский трон, возносил под самый потолок и вжимал в пол, как могильная плита, – пять лет назад «Диалог Данс» танцевал о такой разной и – целой жизни. Теперь танцует только о жизненном истоке, но без вариантов счастливом: «Потерянный рай», на поиски которого квартету исполнителей отведён ровно час, не что иное, как детство. И добраться до него каждому под силу, даже тому, чьи свечи уже не помещаются на именинном торте. Суметь бы только на качели вскочить.
Свой второй костромской спектакль Понтьес именно с «возможно всё» и начинает: безволосый-тостопопый (первая мысль: что жизнь с человеком сделала!) отчаянно штурмует качели. Сначала, с трудом заворачивая пухлую ножку, пытается «передом», потом пробует «задом», но всё настолько зря, что от отчаяния всхлипывает даже гитара (музыка свежего сочинения Давида Монсо). И вдруг – получилось. В секунду, завоёвывая качели, персонаж Евгения Кулагина из неудачника в годах превращается в маленького победителя. В карапуза, совершившего первый в жизни подвиг. Во всемогущего малыша. Кулагина хореограф Карин Понтьес вообще назначает главным по чудесам: драматический актёр, он мастерски отыгрывает возвращение в детство. И, раскачиваясь на качелях, раскачивает остальных – чтобы тоже «поддали» детскости. Чтобы «райская» игра началась.
Играют здесь все – и все пятьдесят минут. Играют, как на детской площадке, держась за руки и руками «кусаясь», настороженно ползая и безбашенно кувыркаясь. И ещё, как на сценической площадке, играют: детство – как состояние души – в спектакле сделано добротно-театрально. Перемещаясь в black box, два мальчика и две девочки будто бы где-то не здесь находятся (всеобщее отстранение в «Потерянном рае» именно сыграно). Только потом становится понятно: «не здесь» – это в себе. В собственном внутреннем мире, настолько занятном, что заниматься внешним миром в принципе нет никакой потребности. А значит, чихать они хотели на окружающее и окружающих. Точнее, не чихать – танцевать.
Карин Понтьес, как и пять лет назад, сегодня «вытанцовывает» историю не о внешнем, а о внутреннем. О ребёнке, который когда-то был и однажды погиб внутри каждого из нас. Которому не страшно на глазах у целого зала заламывать руки за голову и и чуть не до подбородка вскидывать колени (Иван Естегнеев, танцуя партию «крутого пацана», отдаётся своей фирменной пластике: как у юнца, у него, кажется, вообще нет ни костей, ни хрящей – сплошная эластичная мышца). Которому не зазорно при всех изобразить стул и позволить на себя сесть (Мария Качалкова и Татьяна Караванова балуются так). Которому не стыдно на виду у других крепко обнять, если вдруг очень захотелось, кого-то крайне дорогого и нужного. Которому даровано самое главное богатство на земле – независимость. «Потерянный рай» в исполнении «Диалог Данс» – это возвращение в детство, которое и есть свобода.
Свободный от комплексов, карапуз Евгения Кулагина тяжело-неуклюже подпрыгивает: ему очень хочется бодро пружинить и невесомо парить. Свободный от «а что другие подумают?», «энерджайзер» Ивана Естегнеева провокационно виляет попой, фантастически извивается змеёй и сумасшедше вертится юлой. Свободные от обычной женской нервности, героини Марии Качалковой и Татьяны Каравановой философски вглядываются в мальчиков и без возражений покоряются им. Свободные от всего, эти четверо детей в пространстве «Потерянного рая» связаны только одним – совсем недетской симпатией друг к другу. В мире, освободившемся от любых предрассудков, освободить своих героев от любви Карин Понтьес всё-таки не решается. Пожалуй, потому, что каждый ребёнок на земле начинается с любви.
Впрочем, в раю она, конечно, особенная, а потому череда нежных объятий, почти вжиманий друг в друга, тёплых прикосновений и тычков, мягких пожатий и трепетных поглаживаний в очередной премьере «Диалог Данс» завершается одним большим общим объятием. Спиной к спине, рукой к руке, головой к голове четверо сидят в самом сердце танцевального пространства – и любовный квадрат внезапно превращается в круг любви. Любви в её библейском понимании. И взмывающая вдруг прямо над зрителями вторая качель своим появлением именно к такой любви и призывает. Садись, мол, раскачивайся – и отправляйся в детство. Там свободно, там любовь.
Текст: Дарья Шанина для «СП-ДО»
Январь 2015